Это справедливо и для общей картины борьбы с налоговыми преступлениями. Из общего количества сообщений, направляемых налоговыми органами для решения вопроса о возбуждении уголовных дел по признакам налоговых преступлений, Следственным комитетом из них возбуждается лишь около 2% уголовных дел. Это и понятно – специфика предмета доказывания требует от следователей и прокуроров глубоких познаний на стыке налогового и уголовного права, а также, как минимум, понимания основ бухгалтерского и налогового учета. Раследование таких уголовных дел отнимает значительно больше времени и часто встречает квалифицированное противодействие со стороны защиты.
Исключением на этом фоне являются уголовные дела, возбуждаемые по признакам преступления, предусмотренного ст. 199.2 УК РФ «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов». Уголовные дела, возбуждаемые по этим статьям, не вызывают сложности в расследовании, поэтому возбуждаются легко и непринужденно, в короткие сроки направляются в суд с обвинительным заключением и заканчиваются довольно очевидным финалом. Руководители многих строительных или производственных предприятий Республики Марий Эл уже были привлечены к уголовной ответственности по данной статье, а некоторые и не раз. С учетом сложившейся практики рассмотрения судами дел данной категории, им известно, что уголовное преследование, вероятнее всего, будет прекращено по не реабилитирующим основаниям (ст.ст. 28, 28.1 УПК РФ), а если и будет назначено наказание, то весьма символическое и необременительное. Знание примерных перспектив не вызывает у предпринимателей большого желания в полной мере пользоваться правом на защиту и доказывать свою невиновность.
Классическим примером таких преступлений являются рассчеты предприятием, имеющим задолженность по налогам и сборам, со своими кредиторами через третьих лиц на основании писем о перечислении за него денежных средств при наличии на рассчетных счетах предприятия инкассовых поручений, выставленных налоговым органом. Эти действия обычно квалифицируются как сокрытие денежных средств от взыскания. Напомним, что уголовная ответственность по ст. 199.2 УК РФ наступает в случае сокрытия предприятием денежных средств от взыскания в сумме свыше 1 500 000 руб.
При этом т.н. «льготное» прекращение уголовного преследования на основании ст. 28.1 УПК РФ может произойти лишь при пятикратном возмещении суммы ущерба бюджетной системе, что при текущей экономической ситуации доступно далеко не каждому предприятию. В связи с этим особую актуальность приобретает тщательный анализ фактических обстоятельств дела, поскольку простыми такие уголовные дела представляются лишь на первый взгляд.
Одно из таких уголовных дел было возбуждено СУ СК РФ по Республике Марий Эл 30 июня 2014г. в отношении руководителя крупного транспортного предприятия республики. Забегая вперед, отметим, что вопреки привычной практике, данное уголовное дело через полтора года хождений по судам и следственным органам было прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления. О том, что способствовало такому благополучному исходу и посвящена эта статья.
Транспортное предприятие, возглявляемое генеральным директором Т., на протяжении многих лет являлось крупным налогоплательшиком, ежегодно пополняя бюджеты различных уровней более чем на 70 миллионов рублей. Однако, ни безупречная налоговая история, ни сотни рабочих мест, создаваемых предприятием, ни значительная социальная составляющая в его деятельности не имели значения для правоохранительных органов, в тот момент, когда у них появилась легкая возможность улучшить свои статистические показатели борьбы с налоговыми преступлениями.
Дело в том, что по итогам камеральной проверки, проведенной налоговым органом за 4 квартал 2013г., предприятию был доначислены налог на прибыль и НДС в общей сумме 5 246 940 руб.
В установленном ст. 46 НК РФ порядке через месяц предприятию было направлено требование об уплате недоимки, а затем на расчетные счета в банках были выставлены инкассовые поручения для принудительного списания денежных средств. С учетом сезонного характера работы предприятия погасить задолженность по налогам сразу не удалось, поэтому в течение 4 месяцев – с марта по июнь 2014г. счета предприятия были заблокированы. Для решения производственных задач, а в большей степени - с целью элементарного «выживания», расчеты по текущим платежам за поставленные товары и услуги на основании писем производились третьими лицами – контрагентами предприятия.
К 19 июня 2014г. предприятие частично погасило налоговую задолженность, но остаток недоимки в сумме 1 920 693 руб. еще не был погашен. В связи с наличием недоимки налоговый орган направил в СУ СК России по РМЭ сообщение о наличии задолженности для организации проверки. Несмотря на то, что к 30 июня 2014г. указанная задолженность предприятием была полностью погашена, следствие сочло, что расчеты через третьих лиц, произведнные в период блокировки счетов предприятия, образует состав преступления.
СК пошел обычным в таком случае путем: провел ряд формальных допросов, истребовал информацию из налоговых органов, собрал сведения о произведенных перечислениях, совершенных в обход рассчетных счетов и предъявил руководителю предприятия обвинение. Правоохранительная машина медленно, но верно приближалась к конечной остановке своего привычного маршрута. Казалось бы, все очевидно. Но…
В это же время налоговый орган несколько месяцев проводил выездную налоговую проверку деятельности предприятия за тот же налоговый период, который до этого стал предметом пристального внимания органов предварительного следствия. К моменту направления дела в суд с обвинительным заключением появился и акт выездной налоговой проверки, в котором было отражено, что предприятие необоснованно увеличило в 4 квартале 2014г. сумму НДС, подлежащую начислению и уплате (то есть поступило себе во вред, но по просьбе налогового органа, также боровшегося за свои статистические (будь они неладны!) показатели работы).
Учитывая, что руководитель предприятия по принципиальным соображениям не желал признавать вину, защите предстояло тщательно разобраться во всех тонкостях сложившейся ситуации, а главное - донести результаты своих изысканий в простой и понятной форме суду. Статистику (куда без неё?!) оправдательных приговоров в России знает любой адвокат – вероятность такого исхода составляла не более 1%.
Допросы сотрудников ФНС, предъявление суду уточненной декларации и противоречивых выводов различных отделов налогового ведомства заставили суд усомниться в качестве проведенного предварительного следствия и обоснованности предъявленного обвинения. Невероятно, но представители отделов камеральных и выездных налоговых проверок, а также их руководство во время допросов в судебном заседание проявили потрясающую неосведомленность о деятельности своих коллег из соседних кабинетов. Виноватых в многомиллионных расхождениях результатов налоговых проверок, как водится, среди чиновников не обнаружилось. После состоявшихся между судом и представителями государственного обвинения кулуарных консультаций, по ходатайству прокурора дело было возвращено судом в порядке ст. 237 УПК РФ.
Несмотря на выявленные в суде серьезные просчеты, следствие просто так сдаваться было не намерено. Как написано в методической литературе, пылящейся на полке у любого следователя, «предварительное следствие должно носить инициативный и упреждающий характер». Однако к моменту возвращения уголовного дела следователю, и инициатива, и четкое понимание ситуации уже принадлежали стороне защиты.
На этом этапе фактические обстоятельства, являвшиеся предметом исследования в уголовном деле, на основании адвокатского запроса были тщательно проанализированы специалистами аудиторской фирмы. По результатам исследования огромного объема бухгалтерской документации и данных налогового учета предприятия, аудиторами была подготовлена письменная информация, которая в соответствии с п. 3 ст. 80 УПК РФ является одним из видов доказательств – заключением специалиста. Результаты работы аудиторов давали защите несколько полезных выводов.
Во-первых, было установлено, что размер недоимки, подлежавшей доначислению в спорный налоговый период в действительности должен быть еще меньше, что безусловно влияло на обоснованность выставления в марте 2014г. инкассовых поручений на рассчетные счета – реальная сумма взыскания должна была уменьшиться.
Во-вторых, проведенный различными методами анализ тех самых расчетов через третьих лиц показал, что за весь период процедуры принудительного взыскания, не было такой ситуаци, когда «сокрытых» денежных средств хватало бы на погашение текущей задолженности, т.е. предприятие в принципе не могло исполнить свою обязанность по погащению недоимки даже если бы эти денежные средства не миновали заблокированные инкассовыми поручениями рассчетные счета предприятия. Графические приложения к заключению делали этот вывод наглядным и бесспорным.
Выводы аудиторов были научно обоснованными и легко проверяемыми, то есть могли быть подтверждены любым, даже штатным экспертом СК. Прекращение уголовного преследования при таких обстоятельствах стало вопросом времени.
Но и на этот раз признавать свои ошибки следствие не собиралось. Что делать дальше им подсказал опыт В.И.Ульянова (Ленина). «Мы пойдем другим путем», - решило следствие и по итогам выездной налоговой проверки возбудило новое уголовное дело в отношении Т. по признакам преступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, и соединило оба уголовных дела в одно производство. Направление в суд соединенного уголовного дела позволило бы следствию скрыть допущенный брак в своей работе.
Предвидение возможности подобного развития событий привело защиту к необходимости за несколько месяцев до этого обжаловать результаты выездной налоговой проверки сначала в апелляционном порядке в Республиканское Управление ФНС, а затем и в арбитражный суд. Заключение аудиторов, таким образом, имело многоцелевое значение, став существенным подспорьем в обосновании позиции, в том числе и вне уголовного процесса.
Не решаясь предъявить обвинение по ст. 199 УК РФ до рассмотрения по существу налогового спора арбитражным судом, следствие тянуло время. И правильно делало, поскольку по итогам рассмотрения арбитражным судом налогового спора из состава задолженности по налогам и сборам были исключены значительные суммы, сделавшие в итоге невозможной квалификацию действий Т. по «классическому» уголовному составу.
В соответствии со ст. 90 УПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.
К чести органов предварительного следствия, после получения вступившего в законную силу решения арбитражного суда, у Т. не были внезапно обнаружены патроны, наркотические средства или оставленные в соцсетях экстремистские высказывания. Уголовное дело после полутора лет неторопливого, но изматывающего противостояния, было прекращено. В настоящее время Т. реализует свое законное право на реабилитацию.
адвокаты КА «Тезис» А.Владимиров, Д.Бушманов февраль 2016г.